То, что казалось очередной молниеносной "цветной революцией" в арабском мире, переросло в гражданскую войну и превратилось в коллизию международного права c местными реалиями.
Полковник Муаммар Каддафи, бессменный глава Ливийской Джамахирии вот уже 41 год, логично предчувствовал угрозу собственной власти еще тогда, когда протесты в соседних Тунисе и Египте не успели перерасти в массовые столкновения, которые и привели к свержению режимов в этих странах. С началом волнений в богатой нефтью Ливии произошел раскол страны на запад и восток.
В числе повстанцев врачи, юристы, главари племен, военные офицеры, преподаватели университетов и даже бывший министр юстиции Мустафа Абдель Джалиль. Вооружившись на военных складах в основном российским оружием, войска оппозиции перешли в наступление, окружив полковника в Триполи и занимая все новые города и ключевые центры ливийской нефтяной промышленности. Именно с этого момента ситуация в стране начала интересовать все мировое сообщество.
Со времен военного переворота 1969 года Ливия не обладает единой национальной идентичностью в современной трактовке этого понятия. По сути, Ливия — страна бедуинов, туарегов и берберов, различных кочевых народностей и племен, которые чтят свои традиции. При этом все народности восточной части страны имеют претензии к режиму Триполи — эта территория государства не финансируется, власти поддерживают здесь только развитие нефтяной отрасли.
Традиционная для Ливии кровная месть обеспечивает вовлеченность всех племен в вооруженное сопротивление на той или иной стороне конфликта.
Соединенные Штаты отреагировали на вооруженные контратаки сил Каддафи по позициям повстанцев и переправили свои военно-морские силы в регионе к берегам Ливии. Союзник Соединенных Штатов, Великобритания, традиционно проявляющая интерес к обстановке в Ливии и участвующая в добыче ее нефтяных ресурсов, призвала установить зоны, свободные от полетов над страной, как это было в Ираке и Югославии. Позже британцы попытались установить дипконтакт с оппозицией (Министерство обороны страны это официально отрицает), направив в Ливию дипломатов и переговорщиков в сопровождении восьми бойцов специального назначения. Появлению иностранных военнослужащих они были явно не рады — факт любого сотрудничества может дать Кадаффи основания именовать своих противников "агентами зарубежных спецслужб". Между тем в плен армии Каддафи успели попасть трое голландских военных. Этот инцидент заставил Британию и других членов НАТО пересмотреть свои идеи о вмешательстве. Североатлантический альянс стал искать возможности провести военную операцию на территории Ливии, но возникшие в организации разногласия позволили только осудить режим. Инициатива вмешательства естественным образом перешла в Совет безопасности ООН.
Самым удивительным образом поступила Франция, признав легитимность правительства повстанцев,
тем самым вызвав гнев и череду информационных разоблачений со стороны Муаммара Каддафи и недоумение партнеров по Евросоюзу. Таким образом Франция пыталась, среди прочего, оправдать свою запоздалую реакцию на события в Тунисе и Египте.
Повстанцы, в свою очередь, просят помощи у любых сил извне, в том числе военных, но при условии, что будут задействованы только авиация и флот. Если кто-то попытается провести какую-либо наземную операцию, то это послужит поводом к объединению сил Каддафи с повстанцами для отражения иностранной агрессии и оккупации (при этом известно, что Каддафи прибегает к помощи африканских наемников). Парадоксальность этого требования обусловлена тем, что в международном праве нет ни одного положения, которое могло бы точно определить понятие военной интервенции. Даже американцы оказались в неудобном для них положении и не знают, как быть дальше.
Международные организации осудили официальные ливийские власти, а Международный уголовный суд начал расследование по фактам насилия в Ливии. Список лиц, подозреваемых в преступлениях против человечности, возглавляет ливийский лидер. Экономическое эмбарго поддержали почти все страны, в том числе Россия.
Но новые экономические международные санкции для режима не страшны, Каддафи их уже проходил и прекрасно понимает, что миру его нефть нужна больше, чем ему его зарубежные активы.
Лига арабских государств обратилась в Совет безопасности ООН с призывом закрыть воздушное пространство Ливии. Заседание по этому вопросу состоится сегодня. Представители России и Китая в ООН уже заявили, что не примут военной интервенции и вообще каких-либо военных действий третьих стран в Ливии даже под мандатом ООН, но они также не уточнили, смогут ли Россия и Китай поддержать резолюцию о вводе над страной режима "зоны, свободной от полетов". Разногласия вызывают ключевые вопросы функционирования этой зоны.
Закрыть воздушное пространство над страной без уничтожения ее сил ПВО невозможно. А это требует предварительного нападения и нанесения точечных ударов по территории страны.
Сама Лига арабских государств в резолюции о поддержке закрытия воздушного пространства, переданной в Совет безопасности, высказалась категорически против возможности любого иностранного вмешательства в конфликт.
В настоящий момент военные силы полковника планируют двигаться на восток, пока не возьмут Бенгази. Каддафи уже намекнул, что нефтяные контракты изгнанных западных фирм получат компании из России, Китая и Индии. Тем временем силы повстанцев на исходе.
Получается, что при наличии множества организаций и институтов международного права, а также других заинтересованных стран верх над ситуацией берут банальные законы геополитического реализма.
Правовым нормам отводится всего-навсего роль мировой совести — громкой, многоголосной, но неспособной повлиять на политический процесс однозначно. В международной сфере царит правовой феодализм — каждый решает сам для себя. Если мы не можем помочь, то стоит ли вообще вмешиваться?
Вы можете оставить свои комментарии здесь
