– Известно, что в 1990-е годы вы воевали в Чечне против российской армии. Расскажите подробно о вашем участии в боевых действиях. Сколько людей вы лично убили?Чувствуете ли вы раскаяние в связи с тем, что воевали против России?
Нет, это не допрос пленного боевика в пыточном подвале в Чернокозово. Это Илья Яшин ведет мужской разговор с Рамзаном Кадыровым. И разговор этот транслируется на всю Чечню. И вопросы Яшин задает уже не только Кадырову. Они адресуются десяткам тысяч боевиков-повстанцев-инсургентов-террористов (выбирайте, что угодно) вышедших из леса под гарантии Путина и Кадырова-старшего. И раз уже речь зашла о 90-х годах, то и гораздо более широкому кругу людей. В 90-е годы против российской армии воевал народ. Иначе она не потерпела бы поражение. "Нас остановили из Москвы, нам не дали закончить нашу работу. У нас украли победу," – слышу я возмущенные голоса.
Да, вас остановили, вам не дали довершить геноцид чеченского народа. Никакой другой "победы" вы там одержать не могли. Ситуация повторилась через несколько лет уже не при Ельцине, а при Путине.
Единственное позитивное, что будет сказано о Путине и историками и адвокатами на его процессе, когда таковой состоится, – в начале нулевых уже на краю катастрофы он каким-то чудом понял ужас происходившего – всего этого нагромождения Новых Алды, будановых, шамановых, "Градов", "Буратино", развалин Грозного – и остановил своих псов войны, заключив сделку с кланом Кадырова-старшего.
При всевластии федералов любой чеченец независимо от его взглядов или поступков мог быть схвачен федералами, похищен, подвергнут издевательствам, пыткам, убит. В сегодняшней Чечне подобная участь может постигнуть только выступающего против Кадырова. Это заметный прогресс в обеспечении безопасности личности. Именно это радикальное изменение в положении чеченцев и создало базу поддержки Кадырова.
Проект "Кадыров" остановил бойню и защитил чеченцев от произвола силовиков. Но при Кадырове-младшем все более явными становились его негативные стороны – жестокая диктатура внутри Чечни, опирающаяся на личную армию Кадырова, и расползание преступной активности его боевиков на всю территорию России. О преступлениях кадыровцев много и справедливо говорится в докладе Яшина.
Но Яшин идет гораздо дальше. Процитированные выше его вопросы, адресованные по существу всему чеченскому обществу, ставят под сомнение то положительное, что изначально было в проекте "Кадыров" – примирение воюющих сторон. После примирения, если вы относитесь к нему серьезно и не готовитесь к третьей чеченской войне, нельзя задавать друг другу такие вопросы. Нельзя целому народу навязывать комплекс вины перед Яшиным и вечного раскаяния. Ведь и у чеченцев найдется, что спросить по истории двух последних войн и двух последних столетий у Яшина и у всех нас.
Нельзя политику страны, руководители и военнослужащие которой совершили в ходе этих войн массовые преступления против человечности, допрашивать с таким чувством морального превосходства воевавших против российской армии.
Трудно было придумать худшие для взаимоотношений России и Чечни вопросы, но Яшину это удалось. Процитируем полностью вопрос № 9:
Отдаете ли вы себе отчет, что проводимая вами политика фактического неподчинения Конституции и попрания российских законов – это прямой путь к выходу Чечни из состава России? Является ли это вашей целью? Вы понимаете последствия такой политики для своего народа и для себя лично? Вы не боитесь последствий?
Во-первых, Кадыров как раз и не стремится к формальному выходу из России. Весь трюк Кадырова состоит в том, что он уже давно де-факто отделился от России, а формальное вхождение в путинскую российско-чеченскую унию ему выгодно, так как решает для него две важнейшие задачи. Чечне регулярно выплачивается контрибуция (дань, компенсация). Но, что еще более важно, обеспечивается политическая база поддержки Кадырова. Пока он в унии, то своими специальными отношениями с Путиным гарантирует населению защиту от беспредела силовиков. Выйдя из путинской унии, он становится никому не нужным в Чечне, потому что он там уже ничего не сможет предложить, кроме своих понтов.
Но риторический вопрос № 9 обращен не только и не столько к Кадырову. Это напоминание всем чеченцам, что любой путь к независимости, к выходу Чечни из России принесет страшные последствия чеченскому народу. А день депортации был выбран для презентации доклада, видимо, для того, чтобы сделать эту угрозу более убедительной...
Откуда у молодого человека, выросшего уже после советской власти, одного из лидеров демократической партии, такой изощренно гэбистский (не боитесь ли) стиль геноцидиальных угроз. Либо в контексте уже начавшейся избирательной кампании перспективный политик счел электорально целесообразным профилактически прозвенеть державно-патриотическими мудями. Либо этот вопрос был тактично навеян более опытными кураторами.
Проект "Кадыров" десять с лишним лет назад позволил остановить бойню, дав Путину возможность спасти лицо и сохранить иллюзию "победы" в войне и сохранения Чечни в составе России. Но за эту иллюзию пришлось заплатить дорогую цену – гнетущую реальность пребывания России в составе Чечни.
Сегодня эта унизительная ситуация не нравится уже почти никому в России, кроме Путина, вся политическая легитимность которого как победителя в чеченской войне завязана на проект "Кадыров".
Силовики и растущая часть общественного мнения, подогреваемая риторикой ряда оппозиционеров, готовых побегать по Кавказу с автоматом Калашникова, видят выход в силовом закрытии проекта, т.е. в третьей чеченской войне. На этот же сценарий, закрепляющий двухсотлетнее пребывание России в составе Чечни, работает и доклад Яшина. Никакого позитивного решения чеченской проблемы в рамках диархии Путина-Кадырова нет и не может быть.
Но создается впечатление, что и новая генерация российских "вождей", если ими окажутся сегодняшние звезды российской оппозиции, обречена в кавказской политике третье столетие подряд наступать на те же грабли имперских комплексов. Россия Навального, Яшина, Ходорковского и депутатки Бароновой не готова выйти из состава Чечни.
